В гостях у Вадика

О Вадике Сорокине рассказывают друзья-волонтеры.

Для Вадима слезть с высокой кровати в палате – это целый подвиг, настолько он ослабший от лечения, еще две недели назад еле мог стоять сам. Сегодня шарик упал, Вадим полез вниз, я испугалась, а он мне так серьезно объясняет:

— А мне враси разъесили, и мама говоит - нузно ходить, стобы носки не боели, и у меня еси много сил, я сам спускаюсь. Снасяла у меня было пять сил, потом сетыре, потом три, потом две, а потом остался один сил. И тогда совсем я был слабый. А теперь снова пять сил. А иногда у мамы сосем не бывает сил, и тогда я с ней силами делюсь.

И пальчики загибает по количеству сил.

Вадиму пять лет, он три месяца лежит в отделении трансплантации костного мозга, и ему нужна повторная трансплантация костного мозга.

Заболел Вадик в январе 2007, когда ему было четыре года. Ювенильный миеломоноцитарный лейкоз. С тех пор жизнь семьи превратилась в ожидание. С зимы до весны Вадик с мамой Любой лежали в больнице в Казани на поддерживающей терапии – ждали вызова из Москвы. С весны до осени лежали в РДКБ – ждали, когда мама родит братика, в надежде, что он подойдет как донор костного мозга. Братик Сеня родился в сентябре, но как донор не подошел. С осени до зимы ждали неродственного донора костного мозга. Донор не находился, и Вадику сделали пересадку от мамы.

Потом ждали приживления пересаженного костного мозга. Не дождались – произошло иммунное отторжение. Но зато за это время Вадик с мамой дождались совместимого неродственного донора, который нашелся в мировом регистре. За то, чтобы сделать Вадиму пересадку клеток от этого донора, надо заплатить донорскому регистру 10 тыс. евро.

Серьезный и сосредоточенный Вадим (именно так к нему нужно обращаться, иначе обидится) учится фотографировать. Для своих пяти лет он на удивление быстро разбирается в технике. Галерею фоторабот Вадика можно назвать «Виды с кровати». Вокруг уже три месяца ничего не меняется, кроме разве что картинки на экране телевизора и иногда соседей. Вадим с величайшим увлечением фотографирует то, что он видит ежедневно и круглосуточно вокруг себя. Горшок, на котором выцарапано "Вадим". Столик с лекарствами, салфетками, проспиртованными ножницами и пропаренной едой. Любимый "пшик" со спиртом, которым Вадим очень старательно сам пропрыскивает свои игрушки. Пол и потолок.

Собственную ножку он с большим интересом запечатлевает раз двадцать в разных ракурсах.

Разборный трансформер, который Вадька собрал полностью самостоятельно. Людей в масках за стеклом. Плачущего малыша в соседнем боксе. Сам Вадик почти никогда не плачет. Он очень хорошо научился терпеть и ждать.

— Он только тут, в стерильном боксе, повеселел. До этого все время грустный был, только и лежал или в компьютер свой пялился. Я думаю, это потому что плохие клетки удалось победить. Они его как будто давили всего. А потом они ушли совсем перед пересадкой, и он прямо ожил, - рассказывает мама Люба.

У Вадима снова «пять сил», и он прыгает по кровати, пускает самолеты, устраивает автомобильные гонки и бейсбол воздушными шариками, варит «волшебную кашу» в горшке, рассказывает сюжеты своих любимых компьютерных игр и корчит веселые рожи через стекло.

Вадик за стеклом играет в проспиртованные машинки:

— А чего за тобой полиция едет-то? Чего натворил?

— Они хотят меня посадить в клетку! Только не догонят. Машина в воду упадет и утонет. А я уплыву.

Аня Егорова